Кризис для России — явление, к сожалению, частое. В последний раз в экономической болтанке мы оказались во время мирового финансового катаклизма 2008 года. В самый тяжелый для экономики России 2009 год Министерство сельского хозяйства возглавила Елена Борисовна Скрынник. В тот же год аграрии показали: во время кризиса тоже бывает рост. Вытащит ли сейчас село нашу экономику, будет ли способствовать нам ипортозамещение — об этом и не только в эксклюзивном интервью с экс-главой Минсельхоза Еленой Скрынник.
— Елена Борисовна, давайте для начала разберемся вот в чем. Непрерывно в различных источниках возникают предположения, что вы давно уехали из России, мол, с нашей страной вас ничего уже не связывает. Однако у вас офис в центре столицы и сейчас вы сидите напротив и мило улыбаетесь. Так вы уехали за рубеж или нет?
— Я живу и работаю в Москве. Занимаюсь проектами в агропромышленном комплексе, в лизинге. Есть много дельных проектов в медицине по развитию высоких технологий. Поэтому все эти слухи о моем отъезде за границу — совершеннейшая неправда.
— Хорошо. Если вы так активно вовлечены в экономику нашей страны, обращусь к вам как к эксперту. Нет ли у вас ощущения, что Россия сейчас на ключевом перепутье: либо мы что-то срочно придумаем и рванем вверх из кризиса, либо нас ждет судьба СССР? Государства, которое не смогло пережить низких цен на нефть…
— Думаю, что в нынешней непростой ситуации нужно быть сдержанным оптимистом. На основании данных агентства Bloomberg, мы находимся на 12-м месте по индексу инновационных экономик. Это не последнее место. Агентство Bloomberg считаю авторитетным не только я, его работа признана во всем мире. Зная оценку нашей деятельности, мы точно знаем, в каком направлении следует дальше развиваться. Уверена, что у нас есть все возможности, чтобы преодолеть спад. Только для этого нужно, как всегда, расставить приоритеты.
— Определить суть и сосредоточиться на этом?
— Абсолютно точно. Первый приоритет — национальная безопасность. Второй — гарантированная социальная поддержка российских граждан. И третий приоритет — развитие экономики.
— Об этом все говорят, но подвижек незаметно…
— Поясню мысль. В развитии экономики тоже нужно определить главное. Это агропромышленный комплекс и малое предпринимательство. Если не разбрасываться, а развивать именно эти два направления, то успех будет очевиден. Только делать это нужно в ручном режиме, постоянно контролируя и направляя.
— А может, по части агропромышленного комплекса нам присмотреться к опыту СССР. Считается, что тогда сельское хозяйство было хорошо развито…
— Сравнивать качество и уровень развития сельского хозяйства тогда и сейчас – невозможно и неправильно. Потому что сегодня это высокотехнологичная отрасль. Предприятия построенные в России, по производству мяса птицы, свинины — это абсолютно другой уровень развития. То же самое и в растениеводстве. Единственное, по производству молока мы еще не вышли на уровень СССР. Тогда было 50 млн. тонн в год, сейчас гораздо меньше. Но по всем остальным показателям у нас есть возможность производить в разы больше. Пшеницу мы теперь не импортируем, а, наоборот, продаем за границу. По экспорту продовольствия мы на трем-четвертом месте в мире. Эти показатели необходимо дальше наращивать. Возможности для этого есть.
— Президент не раз отмечал, что сельское хозяйство — это одна из немногих отраслей экономики, где сейчас есть рост. Откуда взялась такая прочность у аграриев?
— Все началось с национальных приоритетных проектов. Развитие агропромышленного комплекса — один из них. В итоге мы вышли на положительные показатели по растениеводству, по экспорту пшеницы, по производству сахарной свеклы, мяса птицы, свинины, подсолнечника. Как говорил Столыпин, дайте России спокойствия в течение 20 лет, и вы ее не узнаете. Радует, что нам хватило десяти лет. Благодаря национальному проекту удалось перевернуть ситуацию в сельском хозяйстве, и сейчас эта отрасль на первом месте в экономике России. Считаю, что ХХ век был сырьевой эпохой, все вертелось вокруг энергоносителей. Сейчас на первое место выходят продукты питания. Нефть можно заменить альтернативными источниками энергии. А чем вы замените еду? И нашлось много желающих прибрать к рукам нашу землю, воду, наши продовольственные ресурсы. Исторически сложилось, что у России немало недоброжелателей — им нужны наши возможности, наши ресурсы.
— Продукты — наша новая нефть? Даже войны могут быть за еду?
— Совершенно правильно. Но если говорить о всемирной продовольственной безопасности, то я вижу в этом будущее России. О том, что мы станем крупнейшим производителем продуктов питания, было заявлено еще в 2009 году на съезде стран — участниц ФАО (организация, куда входят крупнейшие экспортеры продовольствия, это как ОПЕК для нефтедобывающих стран. — Авт.).
— Кстати, вспомним 2009 год, когда вас назначили министром сельского хозяйства. Что тогда нужно было сделать в самую первую очередь?
— Когда меня назначили министром, я понимала, что сельхозтоваропроизводителям необходимо чувствовать себя уверенно. Что для этого было сделано? Был создан так называемый реестр бюджетополучателей. Наши аграрии знали, что они зарегистрированы в государственном реестре, они получают различную поддержку из бюджетных средств. И все это фиксируется, отслеживается. То есть деньги не пропадали неизвестно где на пути к производителю. Для большей эффективности мы ввели паспорта регионов. Губернатор подписывал этот документ. Тем самым брал на себя обязательства софинансировать господдержку, которую выделяли аграриям на федеральном уровне. Такая открытость и понятность того, что происходит, — очень важна для работников агропромышленного комплекса.
— Чтобы было все прозрачно необходимы жесткие административные меры…
— Безусловно. Была выстроена вертикаль власти управления сельским хозяйством. В первую очередь решения принимал председатель правительства — тогда это был Владимир Владимирович Путин. Далее нас курировал первый заместитель премьер-министра Виктор Алексеевич Зубков. А я была в роли исполнителя. Однако, как человек, знающий отрасль, предлагала руководству разные решения, необходимые для развития сельского хозяйства. Такой уровень управления достаточно эффективен. Поэтому за тот промежуток времени, что я была министром, удалось принять большое количество решений, они легли в основу развития отрасли. Оттуда и большой задел.
— Тогда же была принята доктрина продовольственной безопасности. Эксперты говорят, что это были первые шаги к импортозамещению…
— Это правда. Уже в 2009 году мы обсуждали вопрос импортозамещения тех продуктов, которые импортировались в нашу страну. Это изложено в доктрине продовольственной безопасности. Кстати, она была принята в тот же год. В общем-то, это очевидные вещи. Это баланс всего того, что мы потребляем. Если проанализировать, сколько и чего мы потребляем в стране, вычтем из этого то, что производим, то разница – именно импорт. Сразу становится ясно, в каком направлении работать по замещение заграничного продовольствия. Кстати, из шести показателей по импортозамещению, которые мы тогда наметили, три полностью выполнены.
— Многие наши читатели не знают, но именно тогда, когда вы руководили Минсельхозом, в России был введен запрет на «ножки Буша». Сложно было принять такое решение?
— Это было одно из самых сложных решений. Без поддержки со стороны премьер-министра, нашего куратора — первого вице-премьера, это было бы невозможным довести до конца. Когда я пришла в Минсельхоз — одна из первых встреч была с производителями мяса птицы. Они сразу же поставили вопрос: необходимо закрыть границу России для некачественного мяса птицы. И речь шла о поставках из США так называемых «ножек Буша». Все это обрабатывалось хлором, подвергалось длительной заморозке. Некачественная продукция и цены соответствующие. Неоднократно в этом продукте находили сальмонеллез. Плюс у нас появилась программа развития отечественного птицепрома. Все указывало на то, что необходимо было закрывать границу от «ножек Буша». Ввозились они огромными партиями в нашу страну — на 1 миллиард долларов в год. Это колоссальная сумма! Но благодаря усилиям моих руководителей мы сумели закрыть границу для некачественного мяса. Так у нас стартовало собственное производство. Итог — сегодня мясо птицы производится в разы больше, чем в те времена.
— То есть мы теперь отечественные ножки кур можем куда угодно поставлять?
— Россия уже это делает. Мясо птицы давно идет на экспорт. Для этого мы в Минсельхозе даже специальные поддерживающие меры приняли. Но и внутри России от таких решений только плюсы. Во многих регионах страны люди забыли, что курица бывает замороженной. Всегда есть возможность купить охлажденное качественное российское мясо птицы, что важно — без хлора и сальмонеллы.
— Когда вы были министром, появились социальные продукты. Хлеб недорогой, качественный. Это тоже была часть вашей программы?
— Если вы помните, год был засушливый. В какой-то момент у продавцов и производителей возникло неадекватное представление о ценах на хлеб, гречку. Возник ажиотаж в магазинах. Из-за этого стали повышаться цены. Нужно было предпринимать срочные меры. Мы провели исследование и выяснили, что в цене хлеба всего лишь 20% от стоимости зерна. Тогда мы объехали разные магазины: от небольших супермаркетов и сельских магазинов до крупных сетей. Увидели, что цены на хлеб очень разняться. Провели переговоры с продавцами. Плюс поставили задачу перед переработчиками, чтобы они начали производить хлеб по доступной цене. В результате на прилавках появился социальный хлеб — качественный и недорогой. Мы сбили ажиотажный спрос и спекулятивные настроения. Это было правильное решение. То же самое касается и гречки. Когда по балансу было видно, что объем производства соответствует объему потребления. А потому никакого ажиотажного спроса в этом плане не должно быть. Показав это, мы сбили цены на гречку. Все стабилизировалось.
— Сейчас бы нам ваш опыт. За прошлый год продуктовая инфляция в России больше 15%. Может, дадите какие-то советы, как с ростом цен сейчас справляться?
— Очень важное направление — это нефинансовые меры поддержки сельского хозяйства. Они эффективны. Нужны стагнированные (по сути — замороженные. — Авт.) цены на минеральные удобрения. Сложное решение, но мы в свое время смогли его принять. Плюс серьезная поддержка растениеводства. Снижение цен на горюче-смазочные материалы (ГСМ) — в среднем минус 30%. Затем всевозможные неналоговые платежи, которые можно отменить для аграриев. Когда есть четкое понимание и управление отраслью в ручном режиме плюс работа с региональной властью — все это приводит к тому, что рост цен тормозится. Такие меры были эффективны во время засухи. Убеждена, что можно их использовать и сейчас.
— А еще вы сумели навести порядок с сухим молоком, о котором сейчас так много говорят…
— Да, там была сложная ситуация. Наши соседи пользовались тем, что в период, когда у нас своего молока было достаточно (время так называемого большого молока, весна — лето), они привозили еще и сухое. И продавали его дешевле, сбивали цены. Российским производителям это было невыгодно. Получалось, что торговать надо ниже себестоимости — была очень напряженная ситуация. Но мы приняли решение. Пожалуйста, привозите свое сухое молоко, но только когда нам не хватает натурального. Затем ввели жесткий контроль за всем этим, зафиксировав стоимость. Мы определили, по какой цене нужно продавать молоко, чтобы всем было выгодно. Так мы ситуацию с сухим молоком решили, а заодно и поддержали наших производителей.
— Правительственный опыт помогает вам сейчас?
— Конечно. Это колоссальный опыт. У меня есть полное понимание макроэкономики, как устроены многие процессы. И теперь я выступаю экспертом в некоторых изданиях не только по сельскому хозяйству, но и по другим направлениям экономики. Конечно же, использую опыт и в своей деятельности — я говорю о проектах в агропромышленном комплексе, медицине, лизинговой деятельности. Огромное спасибо за то, что у меня была возможность работать в команде правительства Владимира Владимировича Путина.
— Поговорим про семью. Здесь тоже полно всяких домыслов по поводу вашей личной жизни. Одни пишут, что вы в разводе, другие утверждают обратное. Давайте как-то окончательно проясним это, если вы не против.
— Чтобы снять эти вопросы, я вас приглашаю к себе в гости домой. Мы всей семьей любим печь хлеб. Приглашаю вас — а через вас и читателей «Комсомолки» — принять участие в этом нашем семейном мероприятии. Вы со всеми пообщаетесь и сами все поймете.
— Договорились! Спасибо за откровенные ответы. Тогда до встречи?
— До встречи!
Источник: www.kp.ru